В Лас-Вегас мы приехали, когда солнце уже полностью скрылось за горизонтом. Большую часть пути я спала, точнее дремала. Тяжело полностью отдаться сну, прибывая в постоянном состоянии стресса. Каждый громкий звук, проезжающий мимо чёрный БМВ, прохожий, задерживающий на нас взгляд чуть дольше положенного, заставляли плечи вздрагивать, руки холодеть, а дыхание обрываться.
Наш пикап остановился возле небольшого отеля. Адам заглушил, в сотый раз, обречённо чертыхнувшийся мотор и слегка потеребил меня по плечу.
– Просыпайся. Приехали. Нужно привести себя в порядок. Мишель тот ещё чистоплюй. Снимем номер, примешь душ, а я пока раздобуду чистую одежду.
В горле комом встала паника.
– Мне придётся остаться одной?
– Ненадолго Хомячок, не успеешь оглянуться, как я уже вернусь, – мягко улыбнулся вампир.
– Ладно, – выдохнула я вроде бы с облегчением, но глаза против воли выдавали мою нервозность.
Отель не представлял собой ничего выдающегося, это конечно не «Аризонская мечта», но и до трёх звёзд местечко явно не дотягивало.
Небольшая комната, стандартный набор мебели, кондиционер, холодильник и телевизор за дополнительную плату. Но, так как мы не планировали задерживаться, меня волновало лишь наличие полотенец и одноразового шампуня. К счастью, всё необходимое здесь присутствовало!
В сумке, которую Адам достал из стены склепа, мы обнаружили паспорта на имя мамы, бабушки и меня, все под фамилией Доусен. Когда Блэк разглядывал документ с моим фото, то язвительно заметил, что Кейт Блэк, на его взгляд, звучало куда благозвучнее. Впрочем, на стойке регистрации нам всё равно не понадобились удостоверения личности, Адам смог своим (как утверждал сам вампир) «природным обаянием», убедить миловидную блондинку, в белой, до рези в глазах, рубашке, что ей совершенно ненужны наши имена.
– Может быть, провернёшь нечто подобное в аэропорту и нам не придётся ехать к твоему другу? – с лёгким оттенком недовольства, спросила я, припоминая, как администраторша сияла своей почти голливудской улыбкой, пока Адам, распластавшись по столешнице, вешал ей какую-то лапшу на уши.
– Ревнуешь? – усмехнулся бессмертный.
Я промолчала, устало растерев глаза. Блэк тотчас сменил тон с дерзкого на заботливый.
– Знаю, ты устала, но стоит поспешить. Вернусь через полчаса, – приблизившись ко мне, он невесомо коснулся губами щеки, после чего направился к выходу. – Закрой дверь на цепочку.
Прежде чем раздеться и смыть с себя аризонскую пыль, я решила исследовать содержимое сумки более подробно. Как и говорил Джеймс в сообщении, помимо документов там было оружие, в том числе и холодное, целая кипа кредитных карт, бумаги на дом в Англии на моё новое имя, а ещё письмо, точнее записка – небольшой листок, сложенный пополам, со знакомым до боли почерком – отцовским почерком.
Сжав послание в руке, я грузно опустилась на постель. За окнами отеля кипела жизнь – голоса, смех, гудение машин, откуда-то доносилась приятная музыка напоминающая блюз. Здесь же, в этой небольшой комнате, время остановилось, лишив смысла всё, кроме маленького клочка бумаги в моих руках. Что в нём? Очередные инструкции? Напутствие? Прощание? Выдержу ли я это снова?..
Просидев в полном бездействии, по меньшей мере, минут пятнадцать, я так и не набралась смелости развернуть листок и, отложив его на тумбочку, отправилась в ванную.
Когда горячие струи воды коснулись кожи, тело благодарно заныло, мышцы расслабились, глаза сами собой закрылись, позволяя отпустить проблемы на несколько сладостных минут смиренного покоя. Но, стоило мне покинуть душевую, груз ответственности и страх неминуемой гибели вновь навалились на плечи. К тому же Адам до сих пор не вернулся, хотя уже прошёл почти час.
Стараясь не паниковать прежде времени, я просушила волосы, собрала их в хвост. Затем ещё раз перетрясла содержимое сумки, убрала старую одежду в мешок для мусора, который достала из корзины у входа и завалилась на постель, гипнотизируя взглядом лежавшую на тумбочке записку, словно она могла ожить и с бродвейской интонацией огласить своё содержимое вслух.
Минуты начали искажаться, растягиваясь до неприличия. Небольшие овальные часы, висевшие на противоположной стене, казались неисправными. Сколько бы я на них не глядела, стрелки практически не меняли своего положения. Я нервничала, хаотично постукивая подушечками пальцев по губам, постоянно ёрзала не в силах сыскать удобной позы, периодически чувствовала, как гортань сдавливает, а в груди то и дело случаются непонятные спазмы. И причиной всему было письмо.
Наконец, так и не совладав с внутренней тряской, я протянула руку и взяла злосчастный листок. Взгляд тотчас зацепился за первые два слова и уже не смог оторваться, пока не дошёл до последней точки.
«Кейт, дочка, знаю, никакие слова не в силах исправить то, что я натворил. Мне остаётся лишь надеяться на твою милость и доброе сердце, которое однажды сможет простить старика. Я и представить не могу при каких обстоятельствах ты будешь читать это письмо, что тебе уже довелось пережить и какие трудности ожидают впереди. Но, пожалуйста, запомни одну простую истину: исключительны не мы, а наши поступки! Что бы ты ни узнала о себе, обо мне, о нашем переназначении, помни, у тебя всегда есть выбор! Ты – это не кровь и не пророчество. Ты – это твои принципы и решения!
Не слушай никого, не позволяй себя обмануть, делай выбор сердцем. Несмотря на нашу «природу» оно у тебя светлое. Я понял это сразу, как только впервые взглянул в твои глаза.
И ещё, поверь мне, ни одна любовь в мире, к Богу, к жизни, к мужчине, не стоят того, чтобы впустить в себя тьму. Благодаря тебе и твоей маме я познал свет. Я разорвал порочный круг, пусть это и лишило меня вас обеих. Я бы очень хотел быть рядом, помочь тебе пройти через «Становление», потери, научить всему и защитить. Жаль, что не могу. Но, если я сейчас не рядом, на то, наверняка, есть веские причины! Надеюсь, я всё ещё жив и в скором времени мы обязательно встретимся.
Я люблю тебя, принцесса. Твой Папа»
Слёзы градом катились по щекам. Я не плакала навзрыд, не издавала никаких хлюпающих звуков, но поток слёз, обжигающих лицо, было не остановить.
Погружённая в себя, в воспоминания об отце, которого, вопреки всему, любила до одури, я не услышала стук в дверь и даже голос Адама остался без внимания. Я была просто неспособна на взаимодействие с внешним миром, до тех пор, пока вампир, испугавшись за мою жизнь, не выбил дверь. Впрочем, и тогда я не шелохнулась, лишь посмотрела на него затуманенным взглядом, звучно всхлипнув.
– Это уже становится традицией, – горько улыбнувшись, отозвалась я.
Блэк в секунду оказался рядом. Он опустился на колени и взял в свои ладони моё зарёванное лицо.
– Что, чёрт возьми, случилось за этот час?
– Ничего фатального, – кивнула я, показывая вампиру сжатую в руке записку.
Нахмурившись, Адам забрал измятый листок и вскользь пробежался по тексту, а затем настойчиво притянул меня к себе, заслоняя объятьями от всего мира, но, к сожалению, не от боли.
– Всё будет хорошо, – прошептал он ласково, участливо, как обычно в такие моменты.
Но, на этот раз, его слова не успокаивали душу, не дарили должного облегчения. Соль в том, что если раньше я безоговорочно верила любимому, то теперь нечто тёмное, что-то в самой глубине души, не давало отрешиться от страха и забыться в родных руках. Я постоянно чувствовала себя на грани, ни то истерики, ни то отчаянья. И пусть рядом с Адамом мне становилось значительно легче, основной сути чувств, а главное предчувствий, сие не меняло.
– Я позвонил Мишелю, он ждёт нас, – между делом сообщил вампир. – Кстати, ты вкусно пахнешь…
– Сказал кот мышке, – усмехнулась я, слегка отстраняясь.
Кажется, Блэк не оценил моей шутки, иначе наверняка бы её прокомментировал. Но, вместо этого, он поднялся на ноги и вернулся к двери, подбирая с пола глянцевый пакет, который сразу же передал мне.
– Где ты умудрился купить платье в час ночи? – поражённо спросила я, доставая что-то чёрное, кажется шёлковое.
– Это не платье, – улыбнулся Адам, – и я ничего не покупал.
– Значит вампиры, помимо того, что пьют кровь, ещё и промышляют воровством?
– А ещё рисуют потрясающие картины, пишут поэмы и музыку, некоторые даже управляют целыми корпорациями, – гордо откинув с глаз чёлку, парировал Блэк.
– Ты явно не из их числа, – продолжая язвить, усмехнулась я.
Адам сощурился, неодобрительно качая головой, но улыбаться не перестал.
– Одевайся, я буду ждать тебя в машине. Серый мустанг справа от отеля.
– Что? – поражённо воскликнула я, отнимая взгляд от вещей, но Блэка уже в номере не было.
Чёрт бы побрал эти его вампирские штучки!